Якщо Україна і зараз промовчить, то полювання на українських патріотів почнеться по всьому світу
Ганьба України. Чому Марків мав право убити Роккеллі.
Отже суд міста Павія після дворічного розгляду виніс вирок бійцю Нацгвардії Віталію Марківу, котрого чомусь називають “колишнім”, відміряв йому 24 роки в'язниці.
Далі - розмірковування журналіста Сергія Ільченка (мовою оригіналу):

Маркив, которому сейчас 29 лет, имеющий двойное, украинское и итальянское гражданство, был арестован 30 июня 2017 года в аэропорту Болоньи, когда с женой приехал в отпуск к своей матери, живущей в области Марке и еще до вынесения приговора более двух лет находился в итальянской тюрьме. Его обвиняют в причастности к убийству в 2014 году на Донбассе итальянского фотографа Андреа Роккелли, который, совместно с французским журналистом Уильямом Рогелоном, выступившим в дальнейшем ключевым свидетелем по делу, и российским переводчиком Андреем Мироновым, незаконно, через участок границы с Россией, не контролируемый на тот момент украинскими властями, проник в Украину и находился под Славянском, в районе горы Карачун, на территории, занятой российскими боевиками. Именно там Роккелли и Миронов и были убиты 24 мая 2014 года в результате минометного обстрела.

При мало-мальски объективном подходе дело представляется абсолютно ясным: два наемника, французский и итальянский, осуществлявшие информационное сопровождение вторжения в Украину, и их переводчик, неизвестно еще от какой организации к ним приставленный, хотя догадаться, вероятно, несложно, попали под минометный обстрел. В силу особенностей этого оружия обстрел был заведомо неприцельным, в том плане, что целиться из миномета именно в Рокелли было невозможно. В результате обстрела наемники Роккелли и Миронов были убиты, а наемник Рогелон выжил, причем, не только не стал скрываться, но даже имел наглость объявиться в качестве свидетеля на суде.  

По версии итальянских прокуроров, гибель Роккелли была умышленным убийством, совершенным по предварительному сговору группой лиц в которую входил и Маркив, передавший минометным расчетам информацию о журналистах. В переводе с прокурорского языка на общепонятный это означает, что действия ВСУ по версии итальянской прокуратуры были преступными, а сами ВСУ, в состав которых входит Нацгвардия, являются криминальной организацией.

Вполне вероятно, что Маркив действительно находился в районе Карачуна, выполняя роль артиллерийского корректировщика и наводя огонь ВСУ — законных военных формирований международно признанного государства на банду, вторгшуюся в Украину с российской территории, в составе которой находились Роккелли, Рогелон и Миронов, бывшие, по утверждению Рогелона “просто журналистами”. Но утверждение это, как минимум, не бесспорно, и, даже в том случае, если оно верно, действия Роккелли, Рогелона и Миронова подпадают под статьи УК Украины.

Очевидно, что расправа с Маркивым не имеет и не может иметь ничего общего, с реальным расследованием событий на горе Карачун. Обвинения в преднамеренном убийстве в ходе минометного обстрела позиций террористов именно Роккелли и Маркова абсурдны с технической точки зрения. Истолкование самих событий абсолютно предвзято, а все дело в целом — атака на Украину с целью создания прецедента признания преступности действий ВСУ на Донбассе.

Доказательная база итальянской стороны сводилась к тому, что Маркив был военным Нацгвардии, имел с собой автомат Калашникова и задание от командования “указывать позиции подозрительных лиц”. Но если ВСУ и Нацгвардия — законные организации, а АТО — законное действие по борьбе с вооруженными бандами, проникшими в Украину, то эти действия Маркива  абсолютно законны.

Казалось бы, вся мощь украинского государства должна была быть задействована в деле Маркива, который, по сути, является таким же военнопленным, как, к примеру, захваченные украинские моряки. Против  преступной группы Рогелона-Роккелли-Миронова, должно было быть немедленно возбуждено дело об участии по предварительному сговору в деятельности незаконных вооруженных формирований. Рогелон должен был быть объявлен в международный розыск. Организации, пославшие Рогелона, Роккелли и Миронова на Донбасс, тем более — признавшие свою причастность к их поездке, также должна была получить обвинения в причастности к вербовке и отправке наемников. Эти же меры должны были быть предприняты и в отношении организаций, объявивших себя представителями погибших Роккелли и Миронова. По Миронову, правда, не объявился никто, оно и понятно, он типичный ихтамнет. Зато за Роккелли вписались основанный им коллектив фотографов Cesura Lab, Федерация итальянской прессы и Ассоциация журналистов региона Ломбардия, которые подали гражданский иск против Украины, требуя денежной компенсации в общем размере 30 000 евро.

Уже на второй день после появления такого иска Генпрокуратура Украины должна была возбудить дело о причастности этих организаций к террористической деятельности, поручить СБУ выявить всех их членов, находящихся  из Украины, и вымести их вон, предварительно подвергнув аресту и допросу. Причем, по результатам этих действий кое-кто из них мог бы задержаться в Украине и дольше, находясь в том же положении что и Маркив.

Маркиву должны были быть предоставлены Украиной наилучшие из возможных защитников. Необходимо было — в том числе и под поручительство посольства Украины — добиваться смягчения избранной для него меры пресечения, упирая на то, что он действовал в составе законного вооруженного формирования, исполнял законный приказ и не представляет социальной опасности.  Общественные организации должны были оказать самую эффективную помощь и Маркиву и его семье.

Почему это было необходимо? Да потому, что суд над Маркивым стал, по сути, судом над Украиной!

Это отлично понимали в Москве, и, с учетом продажности итальянцев — о чем я уже писал,  Москва, вне всякого сомнения, использовала коррупционные инструменты на полную мощность. Попросту говоря, все павианское правосудие, был скуплено Москвой с потрохами, и с калом в кишках, о чем свидетельствует и приговор: 24 года тюрьмы против 17, которых требовала прокуратура. Очевидно, павианским судьям отслюнявили не скупясь, так что у них от изумления захлопали глаза, и они постарались отработать по полной, надеясь на следующие заказы. А они будут эти заказы, поскольку приговор Маркиву создал прецедент, позволяющий преследовать всех военнослужащих ВСУ, участвовавших в АТО,если их удастся застать за границей. И продолжение уже последовало: следом за Маркивым итальянская прокуратура возбудила дело против нардепа Богдана Маткивского, которого тоже считает причастным к убийству Роккелли.

Можно не сомневаться, что и это — только начало. Если Украина и сейчас смолчит, то охота на украинских патриотов начнется по всему миру.

Что сделала украинская сторона? Ничего из перечисленного выше. Что сделали наши общественные организации? Тупо молчали в тряпку два года. Кто вообще поднимал вопрос о Маркиве с 2017 года, когда первый шум после его ареста сошел на нет?  Да никто. О нем все забыли.  Все спрятались за версию о том, что, мол, у Маркива двойное гражданство — вот, если бы он был гражданином только Украины, то мы бы им показали, а так, увы, ничего не можем. Версия эта, кстати, абсолютно лживая. Просто ни у кого из функционеров не было желания заниматься делом, не сулившим ни пиара, ни дохода, а лишь одни проблемы с поездками в Италию на летний отдых.  

Смолчал, к слову, и Всемирный конгресс украинцев, который за день до приговора Маркиву российская Генпрокуратура объявила организацией угрожающей основам конституционного строя и безопасности РФ. От этого только шаг до объявления ВКУ террористической организацией, а уж итальянские политики и судьи, скупленные на корню Москвой, постараются добиться и международного признания этого факта. С этой знаменательной вехой я молчальников из верхушки ВКУ и поздравляю, и, должен сказать, что когда их самих начнут сажать за терроризм — их будет нисколько не жаль.

Итак, два года украинского патриота ломали в тюрьме — и это происходило в обстановке всеобщего молчания всей Украины. Линия защиты на процессе была вялой и заведомо проигрышной, сводясь к тому, что причастность Маркива к убийству журналиста и переводчика недоказуема. Между тем, защита должна была действовать агрессивно и наступательно, заявляя, что речь идет об уничтожении двух членов незаконных вооруженных формирований, совершенном ВСУ в рамках законного государственного насилия — а это вообще исключает факт преступления.  Как компромисс, в качестве жеста доброй воли с украинской стороны — и со стороны адвокатов, нанятых украинской стороной -  еще могла быть принята версия о том, что погибшие, возможно — возможно, хотя и не наверняка! — не являлись террористами. Но при этом они все равно были уголовными преступниками, незаконно проникшими на территорию Украины, въехавшими на собственный страх и риск, с корыстными целями, в район боевых действий и пострадавшими по собственной вине.

Что все это означает по отношению к украинским чиновникам? Как минимум, речь идет о профессиональной непригодности министра иностранных дел и генпрокурора, проваливших важнейшее дело, с очень серьезными политическими последствиями для всей Украины. Приличные люди на государственной должности, имеющие хотя бы минимальные понятия о чести, допустив провал такого масштаба, попросту стреляются. Но за Климкина и за Луценко я абсолютно спокоен — они, без сомнения промахнутся, хотя бы и с десяти попыток, а затем сообщат, созвав пресс-конференцию, о том, что вот, они, хорошие, пытались, но как-то не вышло, и расскажут, заодно, о своих планах на выборах в Раду. Точно так же я спокоен и за всех прочих чиновников, причастных к организации позорного Павианского котла. Общественные деятели, молчавшие два года, те вообще лица вольных профессий: они и безоружны, да и честь у них эластичнее, и легко растянется под нужный размер.Так что по отношению ко всем нашим глухим согласным приговор Маркиву не означает ничего.

Что еще можно сделать в нынешней ситуации? Вообще-то, я не верю, в то, что “команда Зе” на такое способна, но, если бы произошло чудо, и она предприняла бы решительные ответные шаги, то взгляды на нее следовало бы радикально пересмотреть — и я первый выступил бы за это.

Так вот, сделать можно — и нужно — три вещи. Немедленно отозвать посла Украины в Италии для консультаций. Опротестовать приговор, сменив команду адвокатов и линию защиты. Мотивировав, при необходимости, ее смену недобросовестностью прежних адвокатов, вступивших в сговор с обвинением — очень похоже на то, что так оно и было. Предпринять все перечисленные выше юридические меры по отношению к выжившему Рогелону, и связанным с Роккелли и Рогелоном организациям. В первую очередь, к тем их членам, которых удастся отловить в Украине.

Безусловно, вопрос о действиях павианского суда должен быть также вынесен на все международные площадки.  Безусловно, патриотические общественные организации (ау, у нас еще остались такие донкихоты?) должны продумать и немедленно реализовать меры, более действенные и болезненные для итальянской стороны чем просто митинг у посольства Италии. Это то, что еще можно было бы предпринять для прорыва из позорнейшего котла, в который нас, из-за бездарности и бездействия чиновников старой команды, загнали итальянские юристы-павианы (Или павианцы? Нет, павианы, все верно.)

Но я почти уверен, что ничего из этого предпринято не будет. Маркива сгноят в итальянской тюрьме под охи и ахи политических импотентов о том, что ничего, мол, сделать нельзя, потому что... о, список причин нам наверняка предоставят, притом на многих листах. И все это проглотят, тем более, что Маркив будет первым из очень многих, ну, а в конце этого пути маячит уже полная потеря Украины.

Свернуть с этой тропинки мы могли бы одним способом — ясно осознав, что нам не нужны ни чиновники, ни политики, объясняющие, пусть и убедительно, причины своей немочи и своих поражений. Нам нужны только те, кто идет и побеждает, а всех прочих надо гнать поганой метлой, не тратя время на выслушивание их объяснений.  

Это могло бы стать лозунгом нового Майдана, если бы только он был возможен. Но он уже невозможен: 73% избирателей проголосовали за сдачу Украины. МИД, после Климкина, равно как и Генпрокуратура после Луценко обещают быть еще более немощными, чем они были при них.

P.S. Я счел бы недостойным не признать и за собой часть вины за произошедшее. Зная о деле Маркива, я за два года не поинтересовался, как развивается ситуация, и ни разу не написал об этом. За это мне сейчас стыдно. Но моя вина неизмеримо меньше вины чиновников МИДа на высоких бюджетных зарплатах, в чьи обязанности прямо входила помощь украинцу, ставшему жертвой павианского судилища.

Сергей ИЛЬЧЕНКО
Інф.: ukrrudprom.com

Коментарі

 

Додати коментар

Захисний код
Оновити